Dorma

Однако наиболее последовательно эта линия декорационного искусства развивалась художниками Камерного театра. Здесь она явилась продолжением поисков, которые велись в этом театре в 1910-е и первую половину 20-х годов, и выразились в разработке современных принципов единой установки как формы для создания образа обобщенного места действия. Теперь же, начиная с середины 20-х годов, когда Таиров обозначил новое направление исканий своего театра как «конкретный реализм», форма единой установки использовалась для изображения разных видов дома-жилища в качестве на сей раз симультанных образов уже конкретных мест действия. Хлопают двери? Установите доводчик dorma.

Первым из них стала конструкция, выстроенная В. и Г. Стенбергами в постановке «Любовь под вязами». Она состояла из узких и тесных, с низкими потолками, клетушек, отгороженных от внешнего мира ребристыми стенами и оконными жалюзи, создававшими тревожный линейно-графический ритм, продолженный и в костюмах. Лучи южного солнца с трудом пробивались сквозь эти решетки и подчеркивали мрачность пространства клетушек, в которых обитали персонажи спектакля. А когда центральная комната второго яруса закрывалась опускавшимся сверху параллелепипедом наружных стен, до того угрожающе нависавшим над ней (эта акция обозначала перенос действия перед домом), ощущение замкнутости жизни становилось уже физически зримым. Крепко, будто на века, сколоченный, покоящийся на массивных балках, дом воспринимался как «формула жилища» (по выражению Абр. Эфроса). Согласно замыслу Таирова, он являл собой «ферму как сущность недвижимого имущества, которое неделимо»10'. Дом заполнял собой весь объем сценического пространства, оставался незастроенным и незаселенным один только малый сегмент земли слева, где чудом сохранилось последнее одинокое дерево, и то лишь для того, чтобы стать опорой площадки верхнего яруса.